Смирнов Д. А. - Рассказы об А. С. Грибоедове, записанные со слов его друзей
Переход к главе: I II III IV V VI VII VIII IX
Переход к оглавлению
VIII
Первое знакомство с Сосницким. - Воспоминание о помощи Грибоедова Сосницкому лекарствами и его визитах в 1815 году. - Случай при чтении у Н. И. Хмельницкого "Горя от ума" ее автором. - "Липецкие воды". - Гостеприимство и товарищество Сосницкого.
Утром 3 мая (1858), часов около девяти, отправился я к Сосницкому, живущему неподалеку от меня - около Большого театра, на Екатерининском канале.
Через служанку подаю хозяину следующую записку: "Д. А. Смирнов, владимирский дворянин, племянник знаменитого Грибоедова, желает иметь честь познакомиться с И. И. Сосницким".
- Пожалуйте.
Почти у самых дверей передней встречает меня старик довольно высокого роста, седой, с живыми глазами и очень подвижными чертами лица. Я рекомендуюсь. Он говорит обычное: "Очень рад с вами познакомиться", но говорит это как-то непринужденно и особенно свободно. Я сразу вижу, что с этим человеком тоже как-то свободно... Но, боже мой, что это за любопытный человек! Это - живой архив и русского театра, и даже, частью, русского общества.
- Вы знали, Иван Иванович, дядю моего лично?
- Грибоедова-то? Еще бы... Я вам скажу, что я был ему одно время очень обязан. Когда он вышел в отставку из военной службы (это было в 1815, кажется, году), я был тогда молодым человеком, жил в казенном доме и. заболел. Грибоедов посещал меня очень часто, привозил мне лекарства, и все на свой счет.
- Грибоедов был вообще очень доброго характера.
- Да, но он бывал иногда строптив и вообще резок. Хотите, я вам расскажу один случай, бывший у меня именно перед глазами?
- Сделайте милость.
- Это было в 1824 году. Грибоедов приехал в Петербург с первыми актами своей комедии, слух о которой Уже ходил в народе. Раз встречается он у меня с известным комиком Хмельницким. Тот говорит: "Александр Сергеевич, познакомьте меня с вашей комедией, о ней говорят". Грибоедов согласился. "Приезжайте ко мне обедать, тогда и почитаем. Я соберу несколько человек общих добрых приятелей". Назначили день и час, и несколько человек собралось у Хмельницкого. Там были: Василий Каратыгин, Соц, я, другие, и в том числе некто Василий Михайлович Федоров, человек очень умный образованный, автор нескольких слезных и чувствительных драм, которые были когда-то во вкусе и духе своего времени и над которыми Федоров сам же смеялся первый, от души и очень остроумно. Грибоедов приехал, привез с собой свою рукопись, и так как ее переписывал какой-то канцелярский чиновник, почерком казенным, крупным, то рукопись была довольно толста. Грибоедов положил ее на стол в гостиной. Федоров подошел, взял в руки тетрадь да и говорит: - Эге! Таки увесисто. Стоит моих драм.
- Я глупостей не пишу, - резко и с сердцем отвечал Грибоедов, видимо обидевшийся.
- Александр Сергеевич, я тут больше подшутил над собой, чем над вами, стало быть, больше обидел себя, а не вас.
- Да вы и не можете меня обидеть.
Резкость этого тона на всех нас, а особенно на хозяина, подействовала как-то неприятно. Мы старались, что называется, "сгладить" все это происшествие, - но не тут-то было: Грибоедов уперся, и в нем, видимо, оставалось неприязненное чувство к Федорову.
Когда мы отобедали, подали кофе, Хмельницкий обратился к Грибоедову со словами:
- Теперь, Александр Сергеевич, можно бы, кажется, начать чтение?
- Я не буду читать, пока этот господин будет здесь, - отвечал Грибоедов, указывая на Федорова.
Федоров, видимо, переконфузился.
- Александр Сергеевич, - сказал он, - я, ей-ей, не думал вас обидеть.
- Да и не можете, я вам это уже говорил.
- Но видимо, что слова мои вам неприятны.
- Приятного в них, точно, ничего нет.
- Если вам неприятно, то я прямо прошу у вас извинения.
- Не нужно. А читать при вас я не буду.
- Так, стало быть, мне остается только уйти, чтобы не лишать других удовольствия слышать ваше сочинение.
- И благоразумно сделаете.
Федоров ушел. Через час времени Грибоедов начал чтение. <...>
Сосницкий принял меня так просто, прямо и радушно, как я и выразить не могу.
- Пожалуйста, приходите ко мне запросто обедать; у меня простой русский стол, милости просим.
Разумеется, что я не отказался.
Я забыл вот что. Когда я проходил с хозяином ряд комнат (Сосницкий живет по-барски, как немногие в Петербурге), мне в одной комнате бросился прямо в глаза портрет М. С. Щепкина. "А, - подумал я, - это отлично хорошо рекомендует хозяина, как человека: стало быть, тут нет соперничества, а товарищество".
В среду - это будет 7 мая - пойду обедать к Сосницкому.
Читать далее >>
|
